Май 11, 2023

Суд над еретиками из Везле в XII веке — один из самых поучительных в отношении того, как обвинение в ереси могло быть сфабриковано.

Везле – деревня в Бургундии (Франция), где теперь 492 жителя. В Везле находится одно из самых крупных и богатых бенедиктинских аббатств средневековой Франции, основаное в IX веке на месте предполагаемой могилы Марии Магдалины. Аббатство Марии Магдалины стало важнейшим центром паломничества в средневековой Европе.

Чтобы разместить всех паломников, в 1104 году было начато строительство новой базилики в романском стиле за счёт поборов с монастырских крестьян. Во время крестьянских волнений был убит настоятель аббатства,но несмотря на это, строительство продолжалось. В 1132 году папа Иннокентий II освятил храм.

Собор украсили скульптурой, наглядно рассказывающей малограмотным паломникам о Магдалине. В 1146 году Св.Бернард Клевросский проповедовал здесь второй крестовый поход перед королем Людовиком VII.

В 1166 году в Везле произнёс проповедь святой Томас Бекет, отлучая от церкви Короля Англии Генриха II и его сторонников.

В 1189 году отсюда отправились в третий крестовый поход Филипп II Август и Ричард Львиное Сердце.

В XIII веке население Везле достигало 10 тысяч жителей. После того, как в 1270 году в Провансе нашли «подлинные» мощи Марии Магдалины, влияние и богатство аббатства начало снижаться.

Везлейские аббаты энергично отстаивали свою независимость от светских феодалов (в частности, от графов Неверских), признавая подчинение только Папе римскому. Деятельность наиболее активных настоятелей Понса де Монбуасье (1138—1161) и Гийома де Мелло (1161—1171) подробно рассказана в «Истории обители Везле» монахом Гуго из Пуатье.

Гуго из Пуатье приводит в летописи интересный пример Божьего Суда – Ордалии над еретиками в 1167 году.

“Недалеко от Везле были схвачены еретики, называемые деонариями или попликанцами; приведенные на допрос, они пытались с помощью иносказаний скрыть свою преступную секту ереси. Аббат приказал разлучить их и заключить в тюрьму до прибытия епископов и честных людей, которые могли бы убедить их [в ереси]. Их держали под стражей около шестидесяти дней или более; их допрашивали о католической вере иногда мягко, иногда с угрозами. Наконец, поскольку долго трудились впустую, при вмешательстве архиепископов Лиона и Нарбонны, с епископом Невера, аббатами и другими очень опытными людьми, их убедили,что в их ереси они отказываются почти от всех таинств католической церкви, а именно от крещения младенцев.

И когда начинались пасхальные торжества, двое из них, чувствуя, что скоро будут испытаны огненным судом, придумали поверить в то, во что верит Католическая Церковь, и решили пройти испытание водой ради примирения с Церквью. Так, во время самой пасхальной процессии они были взяты посреди большой толпы, занявшей весь монастырь, в присутствии архиепископа Лионского Гишара и епископа Неверского Бернара, а также магистра Готье епископа Лаонского с аббатом Везле. На вопрос о каждом пункте веры они заявили, что верят в то, во что верит католическая церковь. Когда их спросили об отвратительном таинстве их заблуждения, они ответили, что не знают ничего, кроме того, что написано выше об их отказе от церковных таинств.

На вопрос, не желают ли они доказать путем испытания водой, что они верят в то, что говорят, и что они больше ничего не знают о тайне своей ошибки, они ответили, что сделают это добровольно, без всякого другого суждения. Тогда вся Церковь воскликнула в один голос: «Слава Богу!». И аббат ответил всем присутствующим: «Как вы думаете, братья, что следует сделать с теми, кто до сих пор был таким упрямым? «. Все присутствующие ответили: «Пусть их сожгут, пусть их сожгут!». «. И аббат ответил всем присутствующим: «Как вы думаете, братья, что следует сделать с теми, кто до сих пор упорствовал в таком упрямстве? «. Все присутствующие ответили: «Да будут они сожжены, да будут сожжены!» И аббат ответил всем присутствующим: «Как вы думаете, братья, что следует сделать с теми, кто до сих пор упорствовал в таком упрямстве? «. Все присутствующие ответили: «Да будут они сожжены, да будут сожжены!».

На следующий день эти двое, которые отреклись от ереси, были приведены на суд воды. Один из них был спасен водой при всеобщем осуждении (хотя некоторые позже усомнились в этом приговоре), но когда другого погрузили в воду, он был осужден устами почти всех. Будучи осужден по-разному некоторыми, в том числе священниками, он также был возвращен по собственной просьбе для второго приговора в воду: его снова погрузили, как только вода приняла его. После того как его дважды признали виновным, все хотели отправить его на кол; но аббат, из уважения к нему, приказал публично выпороть его и выбросить вон. Что касается остальных, в количестве семи человек, то они были сожжены в долине Асквинс.

Вынужденное признание

В 1167 году, когда девять еретиков были «найдены» возле этого бенедиктинского монастыря, их судьба была уже решена…

Поймали, заключили в тюрьму на два месяца и допрашивали без устали с использованием более или менее жестоких методов («иногда мягко, иногда под угрозой», — говорят хроники). Эти люди отрицали выдвинутые против них обвинения: их слова защиты расценивали, как «отступления» или попытки скрыть свою ересь, и только усиливали непримиримость аббата. После вмешательства двух архиепископов, епископа и нескольких аббатов, а также других «очень опытных» людей, несчастные, наконец, сдались и покаялись, что не признают таинств и других церковных обрядов. Однако это не сочли удовлетворительным признанием, поскольку они продолжали утверждать, что верят в единую сущность божества, как и христиане. Им не удалось обмануть летописца, который уточняет, что они делают это «устами», подразумевая тем самым, что они говорят, но не чувствуют этого сердцем.

Факт признания, пусть даже неохотного, уже достаточен для ускорения событий: «еретики» знают, что их отправят на костер. Тогда двое из них прибегают к последнему средству, они просят подвергнуть их суду воды. Этот вид испытания, или Божьего суда, заключается в том, что связанного человека погружают в воду бочки или реки — вода определит, искренен ли подозреваемый или нет. Если вода не хочет его принимать, и он плывет, то он виновен; он спасен только в том случае, если вода согласится его принять — если он тонет. Подобное упрямство «еретиков», утверждающих, что они подлежат испытанию, само по себе являлось проявлением неискоренимой ереси. Аббат трижды вопрошает толпу, виноваты ли такие упрямцы?

Суд Божий… или человеческий?

Сообщение об испытании водой может легко обескуражить нас, но не историков. Почти все средневековые рассказы сообщают о расхождении мнений в толпе, которая интерпретировала реакцию воды. Совсем нелегко было четко определить, тонет или плывет человек, связанный и погруженный в реку (или в бочку!!!)… Поэтому решение принимается толпой. Итак, просьба «еретиков» и приговор, который выносит аббат, отвечают двум искусным стратегиям. Оба обвиняемых, скорее всего, персонажи, которые могут рассчитывать на местную поддержку и, следовательно, на благосклонность части присутствующих в толпе. Епископ предпочел бы сразу отправить их на кол, но не смог уклониться от просьбы обвиняемых, его тройной вопрос — послание толпе: всем теперь ясно, что эти люди действительно «еретики»!

Исход испытания благоприятен для первого человека, он немедленно спасается. Что касается второго, то он должен дважды пройти через суд воды: несмотря на отрицательный вердикт большинства толпы, аббат решает пощадить его, «из уважения к нему». Но очевидно, что хроника становится менее логичной в этом вопросе: более вероятно, что «еретика» пощадили, потому что толпа решила, что он искренен.

Летописец – мохах близкий к аббату, хотел доказать, что толпа действовала в соответствии с рекомендациями аббата, а он проявил “милосердие”. Во время первого испытания священники сомневались в виновности обвиняемого: здесь мы находим отголосок классической оппозиции между монахами и мирянами… В любом случае, сеанс публичного наказания «еретика» и его изгнание из города стало беспроигрышным решением для обеих сторон. Хуже всего пришлось остальным семи обвиняемым, которые не подверглись Суду воды. Они стали жертвами одного из редких коллективных костров XII века.

Еретики или нет? — политическая подоплека событий

Некоторые авторы не сомневаются: еретики из Везле были катарами! Другие считают невиновными этих людей: признание, вырванное силой, не может быть доказательством их ереси, а название deonarii или poplicani ничего не говорит об их заблуждении…

Необходимыо понять, почему аббат хотел во что бы то ни стало осудить этих людей, вплоть до выдумывания ереси? Кем они были для него, чтобы он хотел избавиться от них таким образом? Роберт Мур в книге «Еретики” отмечает, что это осуждение произошло в конце долгого и жестокого спора между графом Неверским и монахами Везле. В предшествующие десятилетия граф был лишен важных прав на аббатство, как почти везде на Западе во время «григорианской» Реформации. Церковь присвоила себе ренту и права на монастыри и все церковные учреждения, которые до тех пор находились в руках мирян. После ожесточенных споров, в ходе которых монахи были даже изгнаны из своего монастыря людьми графа, аббату Везле удалось заручиться поддержкой короля Людовика VII, архиепископа Генриха Реймского и папы Александра III. В 1166 году стороны достигли соглашения, и события 1167 года стали заключительным актом в этом бесконечном споре — аббат стремился отомстить последним местным врагам монастыря…

История в хронике Гюго де Пуатье напоминает другую, случившуюся за 50 лет до этого — о Клемане и Эвраре, двух братьях-еретиках из Суассона. Они тоже до конца отвергали выдвинутые против них обвинения, они тоже в конце концов признались в отказе от таинств, они тоже подверглись суду воды. Но в тот раз результат окончательный: признанные виновными, они умерли на костре, зажженном толпой…