Авг 20, 2025

В 1539 фламандский мастер шпалер Никола Кархер прибыл в Мантую со своей командой по приглашению герцога Федерико II Гонзага.

Жизнь мантуанской гобеленовой мануфактуры началась с создания цикла Путти. Фредерико доверил рисунки придворному художнику Джулио Романо, ученику Рафаэля. Сцена, радостная и оживленная, отражает “новый золотой век”, который Мантуя переживала благодаря семье Гонзага: время мира и процветания, начавшееся при Федерико II. После смерти Федерико работа над циклом шпалер была продолжена во время регентства его брата кардинала Эрколе Гонзага.

Характерной и оригинальной особенностью гобеленов является отсутствие бордюра, с целью выставлять их друг за другом, чтобы полностью покрыть стены комнаты и дать наблюдателю иллюзию открытого воздуха на обсаженной деревьями аллее, с речной водой и пейзажами, которые бесконечно расширяются. Композиционная схема повторяет круглую беседку в верхней части сцены, где к виноградной лозе прибавляются другие осенние фрукты: тыквы, гранаты, каштаны. Путти веселятся, играют, собирают урожай или охотятся на птиц.

В одной из шпалер в Милане мы впервые видим Амура с африканскими чертами лица: это одно из первых свидетельств присутствия цветных пажей в итальянских дворах, где их ценили за их красоту и экзотичность.

Композиционная гармония подчеркивается изысканной цветовой гаммой в осенних тонах, преобладают желтые, охра и коричневые, контрастирующие с ярко-зеленым и голубым ручьем. Яркость оттенков искусно повышается золотой и серебряной пряжей, изысканны тени и отражения. Джулио Романо руководил и контролировал цветовой гаммой.

Идеальные анатомические пропорции младенцев, от пухлых щечек и вьющихся волос, раскрывают нам происхождение из великих уроков Рафаэля – учителя Джулио Романо.

Стоимость этой серии шпалер была очень примечательной: для ее изготовления в 1540-43 годах было закуплено сырья на 616 золотых скудо — брюссельской шерсти и шелковых нитей, покрытых золотой и серебряной фольгой, купленных в Милане. Кархер и его мастерская получали еженедельную зарплату в течение трех с половиной лет в 1541-44 годах.

Первая шпалера создана в 1539-1540 годах для Федерико II Гонзага, герцога Мантуи, как начало серии, известной как «Путти» по картонам Джулио Романо. После смерти заказчика, Никола Кархер работал для брата Федерико, кардинала Эрколе Гонзага, епископа и регента Мантуи. Серия Путти из десяти шпалер завершена до 1545 года, затем Кархер переехал во Флоренцию, где основал Мануфактуру для Козимо Медичи. Серия, оставшаяся в наследственной линии герцогов Гонзага Мантуанских, впоследствии несколько раз упоминается в документах и описаниях Мантуанского двора в 16 и 17 веках до ее переезда из Мантуи в Венецию с последним Герцогом Фердинандо Гонзага Неверс, умершим в 1709 году а Падуе. Затем шпалеры перешли по наследству Леопольду I Лотарингскому, который их распродал. Гобелен с Венерой после частной Венской коллекции был передан на антикварный рынок в Лондоне (1972-1973гг), стал собственностью знаменитого историка искусства Федерико Зери, который хранил его до своей смерти (1998 год) на вилле в Ментане (Рим).

ПУТТИ В КОЛЛЕКЦИИ ЭРКОЛЕ ГОНЗАГА Серия шпалер Путти в коллекции Эрколе Гонзага задокументирована с 1557 года, когда упоминается во втором завещании Кардинала.

Мы знаем, благодаря инвентаризации собственности Кардинала Эрколе, составленной в 1563 году, что серия состояла из десяти больших шпалер, и четырех поменьше – наддверных. Cохранились четыре полных шпалеры, называемых Лодка Венеры / Фортуны , Игра в мяч , Танцы и рыбалка, два второстепенных фрагмента с кошкой и собакой (в Музей Гюльбенкяна в Лиссабоне), и еще один фрагмент, также известный как Танец путти в Музее Польди Пеццоли в Милане.

Венера, сатир и играющие путти — это первая шпалера серии, соткана Никола Кархером в 1539-1540 годах с использованием рисунков Джулио Романо. Кархер прибыл в Мантую к 8 октября 1539 года, и серия шпалер заказана ему Герцогом Федерико Гонзага. В охранной грамоте, выданной Федерико II Гонзага 8 октября 1539 года, Никола Кархер освобождался от уплаты налогов. Указывается, что к этой дате он уже переехал из Феррары в Мантую и создавал свою мануфактуру: “мы позвали на нашу землю Никола Кархер из Брюсселя, мастера шпалер, чтобы он сделал шпалеры для нашего двора, согласно картонам, которые мы дадим ему, мы хотим, чтобы он был свободен от всех налогов, он и те, кого он возьмет к себе, всего будет работать 11 ртов, чтобы легко мог работать и с большим комфортом…»

Никола Кархер с братом работали в Ферраре в 1536-1539 годах, затем в Мантуе до 1545 года, затем вместе с Ростом он стал основателем флорентийской мастерской. Козимо I Медичи заказал им серии шпалер по картонам Понтормо, Сальвиати, Бронзино и Баккиакка. Никола Кархер снова вернулся в Мантую в 1555 году и умер здесь в 1562 году.

В другом письме, отправленном герцогу 14 ноября следующего года, сообщалось, что Кархер начал свою работу на мануфактуре Мантуи, уже получив первые рисунки для копирования: «в утренней беседе я разговаривал с маэстро Николло шпалерщиком , и он сказал, что начал работать над фризами”.

МАНТУАНСКАЯ МАНУФАКТУРА НИКОЛА КАРХЕРА

Судя по всему первой для Герцога Федерико была выполнена шпалера с “Венерой, за которой шпионил Сатир и путти”. Она единственная с эмблемой Федерико Гонзага – ящерицей могла быть выполнена до смерти Герцога Федерико 28 июня 1540 года.

В мае 1540 года мастер Николо ненадолго уезжал в Казале Монферрато, чтобы позаботиться о своих семейных делах – там работал его отец Луиджи Кархер, мастер шпалер. (Территории Казале Монферрато с 1531 года вошли в соста Герцогства Мантуи как приданое Герцогини Маргариты Палеолог). Гобелен с Венерой единодушно считается историками единственным надежным сохранившимся примером начальной деятельности мантуанской мастерской Никола Кархера за несколько месяцев (ноябрь 1539 – июнь 1540) на службе Федерико II. Поскольку не сохранилось ни одного из гобеленов, сотканных Никола Кархером в Ферраре, это также самая старая шпалера, изготовленная в Италии великим брюссельским мастером.

Сцена гобелена основана на великолепном картоне Джулио Романо, в октябре-ноябре 1539 года изображение было переделано и увеличено. Картон-модель гобелена наверняка написана самим Джулио Романо в сотрудничестве с его опытной мастерской.

РИСУНКИ ДЖУЛИО РОМАНО

Основные ссылки на гобелен с Венерой, за которой шпионил сатир с путтини связаны друг с другом в хронологической последовательности: Федерико II Гонзага заказал Никола Кархеру, прибывшему в Мантую, основан на рисунке Джулио Романо октября (или лета) 1539 года, перенесен на картон художником в октябре-ноябре 1539 года, скопирован на раму мануфактуры Кархера в Мантуе к дате смерти заказчика, 28 июня 1540 года.

Сцена гобелена классического стиля и содержания, имеет литературный источник — описание подобной античной картины на вилле в Неаполе, изображающей Венеру с амурами, намеревающимися играть, бороться, ловить рыбу, собирать фрукты предложено в начале III века н э. древнегреческим писателем Филостратом (ок 190-230).

Его труд Eikones об античной живописи переведен в 1510 году с греческого на латынь в Ферраре Селио Кальканьини по заказу герцога Альфонсо I Д’Эсте. Уже около 1518-19гг был проиллюстрирован Тицианом на картине культа Венеры, одной из Вакханалий для “золотых комнат” замка Феррары. Читайте в статье Герцог Феррараы — война или культура?

Идея изобразить на гобелене путти, взбирающихся на дерево, которые бросают плоды своим товарищам возникла у Рафаэля, его рисунки утеряны, но наверняка были известны его ученику и наследнку Джулио Романо.

Появление сатира (традиционная метафора плотской страсти) и его намерение шпионить за наготой Венеры Джулио Романо увидел в иллюстрациях Hypnerotomachia Poliphili Франческо Колонна (в знаменитом издании Альдо Мануцио, Венеция, 1499), или на гравюре с нимфой спящей, сатиром и двумя путти Бенедетто Монтанья.

Более знаменитым и замечательным образным источником была картина Корреджо с Венерой, Купидоном и сатиром (Лувр, около 1525 г.). Заказчик мантуанский придворный Гонзага Никола Маффей, и Джулио Романо, конечно, видел работу в Мантуе.

Раньше гобелены были самым любимым предметом для украшения дворцов из-за своей мобильности, Не было двора, у которого не было бы собственных настенных ковров — шпалер, сотканных собственными мастерами или импортированных из престижных и известных ткацких мануфактур Фландрии. Читайте в статье Гобелены Гонзага