Ноя 19, 2025

Отцы и дети в письмах эпохи Возрождения – Изабелла дЭсте Маркиза Мантуи.

В переписке обсуждаются вопросы, касающиеся частной жизни и исторических событий более или менее известных личностей. Письма писали не только для передачи информации политического, дипломатического или административного характера, письма писали родным и близким. Обширная переписка Маркизы Мантуи Изабеллы д’Эсте состоит из более чем 30 тысяч посланий, хранящихся в Государственном архиве Мантуи, дает возможность исугу и говорили о детях. К ним также добавляются другие персонажи семейного окружения, такие как врачи, губернаторы и наставники, которые отчитывались перед Синьорами за работу.

В случае Изабеллы д’Эсте интересно проанализировать отношения между ней и ее детьми Элеонорой и Федерико и образование, которое они получили. Такой выбор не столько подчеркивает различия между мужчинами и женщинами в итальянских дворах XV-XVI веков, сколько выявляет предназначение детей и их общественную роль во взрослой жизни. Федерико Гонзага суждено править государством после смерти своего отца, а Элеоноре суждено завершить свое образование в другом дворе, в Урбино, и быть Герцогиней, женой и матерью в другом государстве.

Образование Элеоноры Гонзага: дочь, жена и мать

Старший ребенок в семье Маркиза Мантуи Франческо Гонзага – дочь Элеонора, в 10-летнем возрасте начались переговоры о браке с племянником Папы Франческо Мария делла Ровере, будущим Герцогом Урбино. В декабре 1505 года составлен брачный договор о приданом в 30 тысяч дукатов (15 тысяч золотых и 5 тысяч в драгоценностях и одежде привозит жена в Урбино в момент свершения брака, а оставшиеся 10 тысяч выплачиваются по решению Герцогини-матери Урбино Элизабетты Гонзага). Элизабетта – приемная мать Герцога Урбино, у нее не было детей. Читайте в статье Загадки буквы S. Брак по доверенности заключили в Риме 2 марта 1505 года (жене Элеоноре 13 лет, мужу 16 ), жену представлял дядя Джованни Гонзага, присутствовали 18 Кардиналов.

В письме в июле 1506 года Изабелла ругает свою 12-летнюю дочь за то, что она приняла решение самостоятельно, не посоветовавшись сначала с родителями. Повод незначителен – девочка попросила мадонну Колонна приобрести “15 локтей ткани для рубашек своего слуги”. Мать немало удивлена и раздражена:”что так мало уважения проявила и не обратилась к отцу или матери, и назвала Оливеро своим слугой… дочь разумная и сдержанная должна хорошо подумать, прежде чем обращаться к другим, а не к родителям. С этих пор если будешь более осторожной заслужишь нашу похвалу”

Здесь первая обязанность детей: соблюдать семейную иерархию. Долг Элеоноры перед родителями не исчерпывается в детстве и в стенах Мантуанского двора.

Свадьба Элеоноры состоялась на Рождество 1509 года в Урбино.

Из Рима на свадьбу прибыли Чезаре Борджиа и граф Людовико Каносса. Алессандро Пиченарди писал Изабелле: «рождественский вечер [жених и невеста] соединились … и мать герцогиня … сказала: Александр мой дорогой … все прошло хорошо». Папа Юлий II хотел, чтобы свадьба его племянника была торжественно подтверждена в Риме, поэтому после Богоявления Элеонора и Франческо Мария в сопровождении Элизабетты Гонзага, придворной дамы Эмилии Пио и кавалеров отправились в путь. «Мы узнали, чтобы Вы скоро отправитесь в Рим […]. Используйте благосклонность Его преосвященства о милости Господа для вашего отца, в первую очередь для этого мы с радостью увидим вас при этом дворе» – писала Изабелла дочери.

В Риме их встречали роскошными праздниками с музыкой, театральными постановками, гонками буйволов. Элеонора пыталась ходатайствовать перед папой, чтобы убедить его вмешаться в освобождение отца, но безрезультатно.

В феврале Изабелла хвалит инициативу, выдвинутую Элеонорой, подчеркивая, что это ее обязанности как дочери. В послании ей предлагается продолжать вести себя вежливо и, прежде всего, относиться с почтением к своей тете Элизабетте Гонзага. Герцог Д’Урбино также получает наставление от своего дяди за чрезмерный темперамент, и Изабелла сразу пишет своей дочери, чтобы утешить ее и ободрить: “мы желаем, чтобы ваша Светлость проявила крепость духа, и не сильно огорчалась, как ваш супруг, принимая близко к сердцу дело освобождения Вашего отца, но не должно выходить из себя, надо сохранять сильный дух и смелость”. Читайте в статье Судьба Герцога — Франческо Мария делла Ровере

Второе наставление: управлять чувствами.

Пьетро Бембо 15 апреля писал об Элеоноре: «она красивая девушка, трудолюбивая, добрая и благоразумная настолько, что превосходит свои годы».

Еще один аспект — важность обеспечить наследников в правящих семьях эпохи Возрождения. Беременность и роды — решающие факторы для благополучия государства, особенно когда рождаются мальчики. В марте 1511 года Изабелла поздравляет дочь с благополучными родами. Однако, за радостью вскоре следует печаль: малыш умирает в июне того же года. Маркиза тогда пишет письмо своей невестке и подруге Элизабетте, чтобы она не отчаивалась: «Вы должны быть терпеливой, Вашу светлость должен также очень утешить возраст синьора Герцога и его супруги, которые вскоре будут готовы произвести еще одного». В 1514 Элеонора родила сына Гвидобальдо, наследника герцогства, всего у нее будет 13 детей.

Отношения матери и дочери со временем изменились: Элеонора больше не “любимая дочь”, как в письме 1506 года, в котором Изабелла отчитывала ее и обращалась на “ты”. Элеонора стала “горячо любимой герцогиней Урбино», к которой нужно обращаться, учитывая выполняемую социальную роль, с формальным “Вы”. То же самое произойдет и с Федерико в тот момент, когда он займет место своего отца и станет маркизом, а затем герцогом Мантуи.

Образование детей Изабеллы д’Эсте: Федерико

Важным аспектом, который очень заботил Изабеллу, было образование детей. Маркиза всегда побуждала своих детей учиться, особенно когда они находились вдали от Мантуи.

Письмо, адресованное Федерико в августе 1510 года во время его «принудительного пребывания” в Риме:» нам нравится, что вы весело и с пользой проводите время. Утешайте нас своими добродетелями, чтобы когда вы вернетесь домой, мы увидели, что Вы не упустили возможность, имея в своем нежном возрасте такую хорошую школу, как в Риме, где так много доблестных мужчин и Синьоров». Формирование молодых Гонзага не разделяется на женское и мужское, оно больше ориентировано на «роль в будущем». Эрколе, будущий Кардинал учится в Болонье, где преподает Помпонацци, а Ферранте, младший сын дополняет свое образование «учебным путешествием» к испанскому двору. Элеонора, несмотря на то, что она женщина, получает серьезное образование. Ее первый наставник Сигизмондо Гольфо Делла Пергола, библиотекарь и историк Гонзага, его преемник Франческо Виджилио, который также учит Федерико.

В 1506 г. Гроссино, оратор и доверенный придворный, сообщает маркизу об учебе 6-летнего сына: «Синьор Федерико начал хорошо читать, сначала Донато и молитвы к Мадонне, и делает все без напоминаний, охотно, и также с пением”. Виджилио учит своего ученика читать грамматические и религиозные тексты, не пренебрегая музыкой. Работы Элио Донато использовались для обучения в гуманистическую эпоху, и пример — ценный кодекс Сфорца для юного Массимилиано Сфорца в конце 15 века.

Грамматика Донато украшена миниатюрами художников де Предис и Бираго. Нравственное и религиозное воспитание не упускали из виду, уже Викторино да Фельтре навязывал своим ученикам ежедневное чтение молитвенника Богородицы.

Обучение Федерико продолжается запоминанием и повторением стихов. В 1508 году Виджилио пишет маркизе: «он выучил много десятков стихов Овидия, которые каждый час скандирует дома и продолжает изучать другие, чтобы читать их Вашей Светлости. Я этим занимаюсь, чтобы развить его память в этом возрасте».

За время, проведенное Федерико в Риме в качестве заложника понтифика, молодой человек получил возможность повысить и отточить свое образование. Изабелла во всех своих письмах призывает его учиться и получить как можно больше от пребывания при папском дворе. Мировая литература имеет основополагающее значение для становления принца; «гораздо более важная для правителей, чем для частных лиц», — утверждает маркиза, “помимо прочего следует также изучать военное искусство”. То же самое понятие выражено в знаменитом труде мантуанца Кастильоне Придворный, который говорит устами графа Людовико Каносского: «я осуждаю французов, которые считают, что литература вредит военному делу, и утверждаю, что надлежит быть и литератором, и военным». Принц – это тот, кто правит государством с военной доблестью и культурой.

В 1512 году маэстро Виджилио напоминает Федерико девиз, который он «запечатлел в душе» несколько лет назад: «ни одна Империя или Синьория не могут быть более стабильными, чем те, что сохраняются миром, неприкосновенной верой и могущественным оружием».

Обучение молодого Гонзага продолжается по возвращении в Мантую под руководством его старого наставника, который постоянно информирует маркизу о заданиях, которые дает ученику: «мы изучили Т.Ливио все истории и две книги Валерио, также Овидия с историями и сказками, которые очень поучительны для принца”. Ясно, как важно для становления совершенного принца изучение классики и античной историографии (Тит Ливий и Валерий Максим). Также нет недостатка в образцах риторики и сочинений Цицерона: » каждый день я предлагаю одно послание Цицерона, чтобы он привык к его стилю”. Занятия включают проверку грамотности и упражнения на “составление речей”. Наставник обучает Федерико и современной литературе: «я дал читать Петрарку, чтобы научить его понимать, он читает книги Орландо, иногда по два часа без перерыва”.

Этой открытости к современности, возможно, способствовала и сама Изабелла, которая увлекалась не только поэзией, но и рыцарскими романами.

Обучение Федерико, происходит не только на текстах, но и на непосредственным опыте. В 1516 году его послали ко двору Франциска I, где он мог «научиться славно управлять королевсвом, народом и военной империей”. Государь должен быть «сверкающим зеркалом доблести». Вергерио настаивает на теории “отражения” — ученик, созерцая выдающиеся модели поведения, может понять свое место в социальной иерархии. Формировании принцев укрепляется не только через перечитывание античных текстов (Светоний, Плутарх, Валерий Максим), но также и иконографическими программами, украшающими итальянские дворы. Во Дворце своего отца Федерико видел великолепные Триумфы Цезаря.

Основы своего обучения Вигилий выражает в послании к Федерико Гонзага 18 сентября 1516 года — “ хороший правитель должен сочетать воедино навыки в оружии и словесности, которые благодаря образцам, взятым из древности, демонстрируют ценность ораторского искусства и истории, наравне с ловкостью в бою”.

«Славные капитаны» античности оживают в подвигах современников, таких как отец Федерико Франческо Гонзага, который «был силен физически и перенял усердие Ганнибала, доблесть и верность долгу, как у Атилио Регуло, героизм Марко Кассио Шевы, мудрую осторожность Фабио Максимо, независимость и милосердие Юлия Цезаря”. Время показало, как Федерико Гонзага сумел с пользой использовать то, чему научился.