Маркизы и герцоги Гонзага очень любили лошадей, занимались их разведением, дарили в качестве ценных подарков императорам и королям. Оказывается, не только лошадей, но и собак, которые всегда были неизменными спутниками в свободное время, во время развлечений и охоты....
Шуты и карлики были обязательными при дворах королей, принцев, знати и религиозных прелатов в средневековье и в эпоху Возрождения. Они веселили придворных шутками, иногда фривольного содержания и сами чаще всего были обьектами шуток и розыгрышей, зачастую жестоких и злых. Шуты, среди которых часто были карлики, стали неотьемлимой частью придворной жизни в Европе. Их искали, ими хвастались и менялись, их даже изображали среди семьи и на официальных портретах. Зачем? Чтобы подчеркнуть превосходство и совершенство хозяина.
В Ферраре а Зале Месяцев Палаццо Скифанойя мы видим Скоколу – придворного шута Борсо Эсте. Художник Франческо дель Косса изобразил момент, когда Скокола получает монетку от герцога Борсо за особо удачную шутку, развеселившую Герцога.
Во время создания фресок шут Скокола был уже гражданином Феррары, на службе у Эсте жалованье у него было приличное. Но Скокола играл в азартные игры и денег ему вечно не хватало, он погряз в долгах. Его описывают как “человека живого ума, еврея перекрещенного в христианство”. В июле 1462 года Скокола жил в Милане в доме Габриэлы Гонзага и ее мужа Фолиани. В одном из писем Маркизу Мантуи Людовико II Гонзага есть его подпись “Скокола шут”.
Диамантина, карлица Маркизы Мантуи Барбары Бранденбургской изображена среди членов семьи Маркиза Людовико Гонзага на фреске, прославляющей семью Гонзага.( Андреа Мантенья в Замке Св.Георгия). О шутах писали – Трибулет стал героем романа Гюго, превратился в Риголетто в опере Верди, шута Гонелла мы встречаем в новелле Маттео Банделла. Придворный художник Медичи Аньоло Бронзино пишет портрет любимого шута Герцога карлика Морганте, ему посвящает скульптуру Джанболонья, для них писали сонеты и эпитафии придворные поэты.
Часто шутами становились люди с физическими недостатками (карлики, горбуны, хромые) или недоразвитые умственно. Они были экзотической диковинской и привлекали внимание. Иногда, наоборот, шуты были умными, образованными и способными к импровизациям и словесной “акробатике”, развлекая гостей. Шуты, которых ценили, достигали финансового благополучия и иногда становились доверенными советниками, пажами, секретарями, шпионами и выполняли деликатные поручения хозяина. “Часто архивные документы показывают нам этих шутов, жонглеров и карликов реальными людьмии, участвующими в придворной жизни. В определенных событиях мы видим их немаловажную роль, для многих можно составить биографии и увидеть людей с большим культурным багажом и интеллектом”.
Именно на документах основаны сведения о шутах северной Италии, сегодня — об их роли при дворе Гонзага в Мантуе.
Риголетто, шут ставший главным героем оперы Джузеппе Верди – это выдуманный персонаж, но у него был прототип. Шут Трибулет был главным героем книги Виктора Гюго.
Мы знаем настоящее имя Трибулета – Николас Ферриаль. Он родился в Блуа в 1479 году и служил придворным шутом сначала Королю Луи XII, затем Франциску I де Валуа. Умер Трибулет в 1536 году в возрасте 57 лет.
Верди переносит действие в Мантую и делает главным героем придворного шута герцога Мантуи, которого называет Риголетто. Мантуанцы так полюбили “своего” Риголетто, что придумали для него дом. Им стал старый дом Каноников Кафедрального Собора.
Многих упоминают поэты в эпитафиях и сонетах – на смерть любимого шута Франческо II Гонзага – Маттеллло поэты Пистойя и Баттиста Фиера сочинили эпитафии.
В Риме при Папе Льве Х известен монах Мариано Фетти, выступавший в роли приближенного к Папе шута. Известна шутка Папы, когда на обед шуту подали большое блюдо с тушеными веревками вместо мяса.
В книге О Придворном Этикете мантуанец Кастильоне упоминает “компанию симпатичных шутов – Гонеллу, монахов Мариано и Серафино”.
Когда Федерико 2 Гонзага был заложником Папы Джулио II в 1512 году послы в Мантую пишут о ситуации в Риме того времени. В частности о том, что “монах Мариано своими шутками и капризами заставляет смеяться всех” и знать, и прелатов во время праздников и банкетов. Этот выдающийся персонаж шута-монаха, не был только шутом, в 1514 году Папа назначает его вместо умершего Браманте на должность хранителя свинцовых печатей в Уфицио дель Пьомбо.
Естественно, шуты должны были веселить и свадебные торжества
В манускрипте Бревиарио Гримани (Венеция, Библиотека Марчиана) миниатюра 1520 года — вдоль берега реки идет кортеж, впереди невеста в сопровождении отца жениха, за ними жених с матерью невесты на фоне готических северных архитектур в тумане. Слева мы видим шута, узнаваемого по маротте – посоху-палке с лицом на набалдашнике. Палкой шут давит лягушку в левой руке сжимает другую лягушку, символ удачи в браке, правой приветствует свадебную процессию. Хроники Скивенолья описывают кортеж в Мантуе 7 июня 1462 года на свадьбе Федерико Гонзага и Маргериты Бранденбургской. Вперди шуты и музыканты: ”Шуты всевозможного сорта и музыканты идут перед невестой – 107 тромбы и тромбони, 26 тамбуристов вокруг невесты и другие музыканты, идут без конца, кажется, что весь мир играет”
В Мантуе за век до этого в 1340 году свадебный кортеж представлял сразу 4 свадьбы семьи Гонзага – женились Луиджи первый Капитан города, его сын Коррадо, и внуки Уголино и Томмазина. В Хрониках Мантуи того времени, написанной Бонаменте Алипранди, отмечено огромное количество подарков, сделанных шутам и музыкантам на этой большой свадьбе, вернее на 4 свадьбах одновременно.
Архивные документы — неоценимюй источник для того, чтобы восстановить сцены придворной жизни того времени. Изабелла Эсте, маркиза Мантуи подробно пишет мужу Франческо Гонзага о подготовке к свадьбе в ее семье в Ферраре. Ее брат Альфонсо Эсте женился на Лукреции Борджиа в 1502 году. Готовили торжество с конца января до середины февраля. Изабелла была в Ферраре у отца Герцога Эсте и участвовала в приготовлениях к женитьбе наследника Феррары на дочери Римского Папы. Изабелла подробно описывает мужу традиции, обычные при дворе Феррары по встрече невесты и планируемые праздники
1 февраля — Мы (семья Герцога Феррары) вошли на большом бучинторо (парадный придворный корабль для Герцога), где были все послы, стихами с испанской римфой шуты приветствовали невесту, потом крики радости, трубят горнисты и залпы стрельбы из пушек.
2 февраля — Изабелла описывает порядок процессии – прежде всего 75 всадников с балестрами на конях, следом 80 горнистов, 24 музыканта. В беспорядке идут дальше знатные феррарцы и придворные герцога… следует двор герцогини Урбино. В конце синьор (жених) Дон Альфонсо Эсте с мессиром Аннибале Бентивольо. Затем следовал кортеж невесты – 10 пар испанцев… шли Епископы… (мы помним, что невеста дочь Папы Александра 6 – испанца Родриго Борджиа), парами шли послы, за ними 6 горнистов и два шута, одетые в золотой велюр и шелк разных цветов.
По случаю праздников шутов, клоунов и карликов одевали в наряды, которые соответствовали придворным цветам двора правителя. Подобные наряды мы видим на миниатюре в Грамматике принца Сфорца. Продолжение во 2 части статьи Придворные шуты Гонзага.
Читайте на сайте
«Роды в могиле» — находки археологов
Похожие статьи
