Окт 3, 2023

На портрете флорентийской Дамы Фра Филиппо Липпи изобразил богатого флорентийца, безмятежно заглядывающего в окно.

В знаменитом Двойном портрете герцогов Урбино Пьеро делла Франческа увековечил профиль одного из самых известных и самых талантливых кондотьеров своего времени. Что же здесь общего?

Один иконографический элемент связал двух мужчин на этих разных портретах — красная шапка «по-капитански”, которую носили в середине XV века итальянские Капитаны народа — военные кондотьеры. Подробнее об эволюции этого головного убора читайте в статье Шапка Капитана – 15 век.

Временем между 1435 и 1444 годами датируют малоизвестную картину Портрет женщины и мужчины у подоконника Фра Филиппо Липпи. Написана во Флоренцим и через двадцать лет послужила примером для миланской пары — Двойной портрет Франческо Сфорца и Бьянки Марии Висконти.

На панно Липпи, выставленном в музее Метрополитен в Нью-Йорке, девушка в роскошных одеждах изображена в профиль внутри небольшой комнаты, из которой выходят два окна. Из бокового окна выступает лицо мужчины в безошибочно узнаваемой красной «шапке капитана”.

Долгое время не могли узнать персонажей, изображенных на картине. Последние исследования, основанные, главным образом, на изучении геральдического герба под одним из подоконников, позволили идентифицировать женщину — Франческа ди Маттео Сколари. Однако личность мужского персонажа до сих пор остается предметом дискуссий. Некоторые исследователи идентифицируют мужчину как мужа, хотя шапка военного и герб, казалось бы, опровергают эту гипотезу. Несколько элементов скорее указывают на отца девушки – Маттео Сколари, бесспорного представителя финансовой и политической элиты Флоренции, сторонника могущественных Альбицци.

В конце XIV века Маттео Сколари эмигрировал в Венгерское королевство, создал себе репутацию и построил карьеру на солидном административном опыте, приобретенном в сфере контроля над золотыми рудниками. В начале XV в. он также освоил азы оружейного ремесла, входя в состав «дома» своего брата-кондотьера, опасливого Пиппо Спано, вместе с которым он долго и победоносно сражался с турками, находясь на службе у Сигизмундо Люксембургского. Некоторые историки считают его «доблестным солдатом » — он участвовал в жизни наемной армии не только как военный, но и в качестве секретаря, канцлера и казначея . За успехи в борьбе с турками сам император пожаловал Маттео Сколари назначение на пост деспота Рашки (юг и центр современной Сербии), окончательно приняв его ко двору.

В 1416 г. сограждане удостостоили его звания «рыцаря народа», которое давалась Флорентийской республикой за высокие гражданские заслуги. Сколари ценили и как делового партнера: он был искусным купцом с хорошими связями в международной торговле предметами роскоши. Для Тосканы и Мадьярского королевства «купец-кондотьер” выполнял важные дипломатические миссии, как официальные, так и неофициальные. Документы о Маттео Сколари говорят не иначе, как о «magnificus miles dominus » великолепный синьор-солдат. (Подобное обращение к Микелетто Аттендоло, Франческо Сфорца, Федерико да Монтефельтро).

24 Социально-политический взлет Маттео Сколари был прерван неожиданной и преждевременной смертью на венгерской земле в 1426 году. В завещании он предусмотрел значительную сумму на строительство капеллы во флорентийском монастыре Санта Мария дельи Анджели ( так называемой ротонды Брунеллески). С помощью того же нотариального акта Сколари установил сумму приданого маленькой дочери Франчески в три тысячи флоринов.

Со временем сумма приданого увеличилась до 4500, потому что умерла ее сестра Катерина. Несмотря на немалое приданое, исполнителю завещания — Филиппо ди Риниери Сколари, потребовалось добрых 18 лет, чтобы найти достойного мужа для своей кузины. Только в 1444 году мужем девушки стал Бонаккорсо ди Лука Питти, из одной из главных банковских семей Флоренции.

Именно в этот период сложных матримониальных переговоров на рубеже 1430 — 40х годов, должен был быть заказан портрет Франчески. Замысел изображения двоякий: подчеркнуть богатство девушки, ясно ощутимое по роскоши одежды и украшений, и, прежде всего, ее происхождение.

Эта немаловажная деталь уже была подчеркнута в договоре о помолвке с Джованни ди Ринальдо дельи Альбицци, составленном в 1426 г., когда Франческе было всего 4 года. В нем были оговорены не только приданое, проценты опекунам и финансовые детали, но и то, что девушка «из семьи великолепного Синьора Спано «. (Судя по всему жених не дожил до свадьбы). Картина аллегорически намекала на происхождение от купца-кондотьера, достигшего дворянства. После этого Портрета большую часть женских портретов, выполненных во Флоренции в XV веке, можно рассматривать как настоящие династические документы, в которых происхождение женщины символически возвеличивается. В этом случае подоконник метафорически выражает уход мужчины, обозначая границу между умершим отцом, женой (дочерью) и сторонним зрителем.

Картина также представляет собой значительное новшество в женском портрете, поставив Франческу Сколари в один ряд с дамами высшего ранга: ведь вплоть до серединыи XV в. лишь единичные реалистическое изображение женских лиц выполнялись по заказу герцогов и государей в связи с переговорами и обещаниями брака.

Портрет женщины и мужчины у подоконника знаменует присвоение классом богатых купцов и знати визуального языка, который до этого оставался прерогативой коронованных особ европейских держав. Франческа Сколари также имела «право быть изображенной «, как потомок уважаемого, респектабельного гражданина Флоренции. Такое социальное и иконографическое подражание имело огромный успех — во Флоренции во второй половине 15 века широко распространилась портреты женских профилей. 28

Также можно понять и стремление увековечить фигуру Маттео Сколари в «шапке капитана», которая принесла ему почести, титулы и земли. Сколари знал самых известных капитанов своего времени — Браччо да Монтоне он видел триумфально шествующим по улицам Флоренции,с Никколо III д’Эсте он встречался при императорском дворе. Шапка у него особенная, с недостаточно четко очерченным верхним краем, модель можно определить как «до Сфорца». Она уже совершенно отличается от огромных «тройных» шапок. Некоторые капитаны носили такие в период между 1430-1440 гг.. 27

Головной убор, несколько опередивший свое время, мог также указывать на принадлежность Маттео к военной компании наемников Спано. Связь между двумя братьями была достаточно тесной, учитывая репутацию Пиппо во Флоренции. Через несколько лет после смерти он был представлен в Цикле знаменитых мужчин и женщин, как образец воинских добродетелей и моральной стойкости, физической силы и юношеской красоты.

Энергия, гордость и суровость характеризуют изображения Сколари на Портрете Цикла, а также на Банкете Ирода в соответствии с установившейся иконографией, которая обьединяет портреты всех итальянских кондотьеров. Их подвиги часто превозносились по канонам классической традиции «рыцарского языка «. Мы встречаем портреты военных капитанов на памятных медалях и на статуях в парадных доспехах. Для внушительного конного памятника Гаттамелаты, выполненного в 1440-50-х годах, Донателло создал идеальную реконструкцию лица кондотьера, изобразив его в лучшие годы его карьеры и жизни.

В равной степени в медали, созданной Марко Гвидизани в 1460-х для главного капитана венецианской армии Бартоломео Коллеони. Фигура кондотьера переосмыслена в целях пропаганды, его образ вышел за рамки эфемерного времени и прославляет завоевание бессмертной славы. Как в девизе Федерико да Монтефельтро: virtutibus itur ad astra — благодаря своей силе он отправляется к звездам.

Портрет женщины и мужчины у подоконника Фра Филиппо Липпи самый ранний пример двойных портретов XV века, которые заказывали Синьоры и кондотьеры.

Влияние живописи Липпи не ограничивалось только Флоренцией. Иконографический выбор тосканского художника вдохновил ломбардский двор. Двойной портрет работы Бембо был призван возвеличить не только исключительный индивидуальный успех, но и нерасторжимый семейный союз Висконти-Сфорца. Таким образом, положено начало длительной традиции двойного брачного портрета, к которому вскоре присоединился знаменитый диптих герцогов Урбинских работы Пьеро делла Франческа.

Помимо беспрецедентного визуального языка, портреты Маттео Сколари, Франческо Сфорца и Федерико да Монтефельтро также неразрывно связаны между собой значительным живописным элементом «капитонеска». Отличительная черта военных капитанов, красная берретта стала символом превращения итальянских наемников в аристократическое сословие. Как и для других его современников, торговля и дипломатическая деятельность были недостаточны для того, чтобы полностью определять «рыцарский образ жизни». Именно «капитанская фуражка» подтвердила связь купца Сколари с имперской аристократией, его карьеру военного и благородный образ жизни кавалера.