Июн 9, 2025

Исидор Киевский, Патриарх Константинопольский был сильно впечатлен городами и восхищался зданиями… он упомянул “великолепный Дворец построенный Сигизмондо Императором в Буде в Венгрии, Кастель Сант Анжело в Риме, дворцы в Венеции и заключил, что нигде не видел такого превосходного, величественного и внушительного Дворца, как у Вашей Милости в Мантуе” (28 января 1460 года письмо Маркизу Людовико Гонзага от Ансельмо Фоленьо).

В письме сообщается о том, какое неизгладимое впечатление произвели на Епископа Сабины и Патриарха Константинополя Исидора Мантуя и дворцы Гонзага. Патриарх участвовал в Церковном Соборе и был в Мантуе в 1459-60 гг., он восхищался Дворцами Гонзага в Ровере и в Мантуе. Его мнение очень интересно, прелат византийской Церкви обладал высокой культурой и долго жил в Константинополе (до 1453 года) и на Руси.

О каком дворце в Мантуе идет речь в середине 15 века? О Дворце Капитанов.

На главную площадь города (теперь она называется Сорделло) выходит самая старая часть герцогских Дворцов Гонзага – Домус Манья и Дворец Капитанов.

Теперь они представлены нам после реставрации начала ХХ века, внешние фасады зданий восстановили на основании живописного свидетельства 15 века. Картина веронского художника изображает момент захвата власти семьей Гонзага на площади перед Домским Собором и Дворцом Капитана – таким художник видел здание в конце 15 века. До 19 века фасад кардинально не меняляся.

Воссстановлен внешний облик здания в самый значительный момент его истории, но о том, каким оно было внутри и какие перестройки там проводили за более чем 300 лет, свидетельств немного.

Известно, что в конце 13 века Домус Манья и Дворец Капитанов были двумя отдельными зданиями и разделялись улочкой. Они принадлежали Гвидо Буонакольси, который стал Капитаном Народа в 1299 году. Гвидо проводил мудрую политику военных союзов и выгодных браков и сумел укрепить Синьорию Бонакольси, установленную семьей несколько десятилетий назад. В течении 13 века значительно увеличивалось влияние Бонакольси, они стали собственниками многих домов в античном центре города – в черте первого старого круга городских стен. Здесь Буонакольси решили создать центр своей власти.

За стенами в “Новом городе” с середины 12 века по середину 13 века были сконцентрированы здания Комунальных властей города. Глубокие преобразования политической жизни ведут к постепенному упадку Комуны и укреплению власти Синьории Буонакольси. До этого все государственные и частные акты составлялись в Доме Комуны, теперь их заключали в Домах Капитана Бонакольси. Дома Синьора становятся местом предварительных договоренностей, секретных встреч с представителями других городов и Синьорий, метом собраний некоторых Советов, например Сави и Старейшин (основан в 1294 году Барделлоне Бонакольси как личный Совет).

Эта радикальная трансформация потребовала расширения и изменения резиденций семьи Бонакольси. Может быть, это и стало причиной постройки (или первой перестройки из старых зданий) Домуса Манья и Дворца Капитана. Их развитие положило начало глубоким изменениям античной части города “сivitas vetus” – снос нескольких кварталов привел к формированию площади со стороны фасадов, и Дворец Капитана, и Манья Домус были частной собственностью Бонакольси. Гонзага смогли купить их только в 1355 году — через 27 лет после захвата власти и истребления семьи у единственной выжившей Бонакольси.

Манья Домус также был перестроен, изучение стен говорит о том, что здание было меньше, с башней на углу переулка, отделяющего его от Дворца Капитанов. Перестраивал последний Синьор Бонакольси Ринальдо в перые десятилетия 14 века. Бифоры на фасаде с куполообразной аркой говорят о романском стиле. Аналогично и во Дворце Капитанов вместо готических окон были арочные, некоторые мы видим заложенными.

Дворец Капитанов

Здание берет пример с комунальных Дворцов – прямоугольное с портиком внизу, с лестницей на второй этаж и большим залом для собраний с хорошим освещением. Комунальная власть себя исчерпала, но для Синьора она оставалась основой законности его власти. Дом Капитана – место власти Синьории по структуре не похож на резиденцию семьи, по архитектуре он напоминал жителям Дом городской власти – Комуны. В Вероне, городе тесно связанным с Мантуей в то время политическими, военными и брачными союзами, сохранились аналогичные примеры дворцов семьи делла Скала. Дворец Капитана — превосходный пример начального этапа становления Синьории.

Здание Синьории еще не стало центром настоящего двора, сохранило черты городской резиденции семьи, но в то же время обращено к городу. Только в 1370 году Луиджи Гонзага велел установить каменные преграды на всех улицах контрады, которая стала резиденцией его семьи.

Портик Дворца Капитанов открывает здание со стороны площади для всего города — здесь заключались публичные акты и соединялись несколько улиц. Открыт для города и задний фасад Дворца, ясное разделение этажей с разными окнами подчеркивали различное использование внутренних помещений. Контраст между стенами фасада и портиком разрешен хроматически, благодаря чередованию мрамора и кирпичей выделяются арки портика и окон.

Прослеживается прямое влияние и тесная связь с архитектурой соседней Вероны. Архитекторы из Вероны привезли свои традиции сюда, в соседнее государство. Веронцы Джакомо и Оньибене Гратасойя реконструировали портал мантуанской церкви Санта Мария дель Градаро.

В портике Дворца выделяются массивные мраморные пилястры среди колонн, они необходимы для устойчивости, они указывают на главный вход во Дворец Капитана. Через богато украшенный портал и вестибюль с фресками, где неоднократно встречается первый герб Гонзага, принятый после прихода к власти, посетители шли во двор.

Здесь слева была внешняя лестница, ведущая на второй этаж – неширокая, деревянная и скромная. Патриарху Исидору она не понравилась :”Эта лестница, по которой входят в первый зал, узкая и непарадная, построенная за малые средства…её можно бы улучшить”. Лестница вела на длинный балкон, откуда открывались двери в разные помещения. Стершийся мрамор на порогах свидетельствует о длительном использовании.

Система крытых лестниц и балконов для входа на верхние этажи распространена в 11-14 веках. Лестница сохранилась на входе в Доме Комуны Мантуи.

В 1627 году построили внутреннюю мраморную лестницу, она получила название Лестница Герцогинь. Она напрямую вела в зал Лучников – первое помещение аппартаментов, построенных рядом с Дворцом Капитана в 15 веке.

Венецианский посол Камилло Мольца сообщает, что в 1627 году во Дворце Капитанов был Зал приемов Винченцо 2 Гонзага. “…взошел на несколько ступеней и вошел в зал, где располагалась гвардия с аркебузами, в следующих залах, украшенных картинами, находились военные и чиновники двора Гонзага и это был Зал аудиенций Винченцо 2 Гонзага». В центральном помещении была семейная Часовня.

Распределение помещений во Дворце отвечало необходимости соединения жилых и общественных помещений. Галерея второго этажа выходит на городскую площадь, ряд комнат – на внутренний двор.

Галерея стала коридором Пассерино (считали, что там хранилась мумия Бонакольси), стены украсили фресками.

Комнаты разделялись деревянными перегородками, чтобы не утяжелять перекрытия над портиком. На внутренней стене корридора следы заложенных окон – здесь была стена старого здания Бонакольси.

Над коридором и помещениями 2 этажа – большой Салон под крышей во весь этаж Дворца. Это самый большой зал, где проходил Собор 1459 года. Салон задуман Бонакольси при постройке, как место политических приемов, использовалась временная обстановка, здесь не проводилось перестроек.

С конца 15 века название Салон Оружия, после пожара в Замке Святого Георгия сюда перенесли оружейные склады Гонзага. В то время Дворец Капитанов уже не был центром политической жизни города, и не проводилась реставрация. По-прежнему в Салон вел узкий темный проход из Домус Манья.

Инвентарные описи говорят об “огромном количестве оружия, сложенном наверху в большой комнате с солнечным освещеним”. (1604 год). Во времена Винченцо 2 Гонзага здесь хранилось оружие для 25 тысяч солдат. В 1773 году указано:”Салон полон аркебуз, пик, доспехов и огромного количества ненужного древнего железа, которые придают верхнему этажу излишний вес”.