Янв 14, 2024

Две тысячи лет назад между 17-18 гг в Томи (город Костанца в Румынии теперь) на берегу Черного моря, умер в изгнании римский поэт Публий Овидий Насон. В 2017 году Городской Совет Рима официально отменил указ императора Августа об изгнании поэта Овидия. Сделано это было к 2000-летию смерти поэта.
Его стихи на протяжении двух тысячелетий пользуются успехом, а истории, которые он вплетал в свой шедевр Метаморфозы, глубоко запечатлелись в коллективном воображении.

Главная тема великого труда Овидия — именно трансформация, метаморфоза от одной природы к другой, когда девушки, нимфы, влюбленные или матери превращаются в камни, в реки, фонтаны, в воздушное эхо, в животных и в растения. Растительные метаморфозы — это всего лишь дюжина историй, но некоторые из них стали знаменитыми и повторяются в сотнях произведений искусства: достаточно упомянуть миф об Аполлоне и Дафне и миф о Нарциссе. Названия растений тоже обязаны Овидию: рассказывая увлекательные истории о происхождении деревьев и цветов, латинский поэт передал последующим поколениям их древние названия, хотя мы часто используем их для других растений: Нарцисс, Кипарис, Гиацинт, Лотос… Кроме того, он предложил ботаникам неисчерпаемый источник для названий растений. Поэтому не удивительно, что его именем назван ботанический род растений — Овидия, родственный другому из «его мифов” — Дафна.

В эпической поэме «Метаморфозы» латинский поэт Овидий собирает и перерабатывает около 250 греческих мифов, многие из которых рассказывают о превращении людей в природные элементы. Он не был изобретателем этого жанра: уже существовала такая традиция до него, например, античный греческий поэт Никандр Ди Колофон написал о метаморфозах в 5 книгах, посвященных людям, превращенным богами в животных и растения. Истоки этих историй древние; многие из них были мифами, предназначенными для объяснения происхождения имени, обычаев и обрядов. Но никогда до Овидия они не носили такого живого, и в то же время глубоко характера. Хотя многие из этих мифов также пришли к нам через другие источники (и в других версиях, поскольку мифы также подвержены постоянным метаморфозам), версия Метаморфоз Овидия больше всего запечатлена в памяти и помогла передать их западной культуре, коллективному воображению и истории искусства.

Миф об Аполлоне и Дафне
Пораженный золотой стрелой Амура, которого он рассердил, Аполлон полюбил нимфу Дафну. Она же, пораженная свинцовой стрелой, ненавидит его и пытается убежать. Апполон догнал и попытался овладеть ею (попытка изнасилования, одна из многих в этох историях). Дафна умоляет своего отца, бога реки Пенео, избавить ее от преследования метаморфозой. Она еще не закончила говорить, как » грудь оплели тонкие волокна, волосы и руки вытянулись в ветви, ноги стали корнями, лицо исчезает в листве”.

Дафна — греческое название Лавра, Лавр благородный, и миф объяснял священную связь этого растения с богом Аполлоном (его атрибут лавровый венок). У Овидия, который писал на латыни, эта связь потеряна. О восстановлении имени Дафны подумают много лет спустя ботаники.

В Натуральной истории Плиния упоминается Александрийский кустарник, называемый карликовый лавр. В XVI веке его начали отождествлять с кустарником с вечнозелеными листьями, напоминающими лавр, Маттиоли называет его латинским Лауреола, но добавляет, что греки называют его Дафноидом.

Так обстоит дело до Карла Линнея, который в XVIII веке создает род растений Дафна. Короче говоря, слово было, благодаря Овидию, и его стоило использовать. И поэтому прекрасная нимфа, любимая Аполлоном, в ботанике претерпела еще одну неожиданную трансформацию, дав свое название красивому, но ядовитому растению.

Миф о Пане и Сиринге Позже в I книге мы находим очень похожий миф; меняются только имена главных героев и атмосфера: преследователь Пан, преследуемая нимфа Сиринга. Когд он вот-вот ее настигнет, “образ ее изменить попросила, Пану казалось уже, что держит в обьятьях Сирингу – но не девичий стан, а болотный тростник обнимал он…”

Бог утешает себя музыкальным инструментом из камыша — флейтой пана или сирингой. Ни одно растение не носило бы ее имя, если бы не остроумие Карла Клузиуса в XVI веке, который решил посвятить нимфе Сиринге два разных растения, с полыми стеблями, привезенные из Константинополя его другом-послом Бусбеком (помимо тюльпанов!). Линней зарезервировал название Сиринга вульгарис для замечательной сирени комунис.

Миф о Нарциссе

Еще один известный миф в книге III, вероятно, единственный случай, когда Овидий говорит о том же растении, о котором мы тоже думаем (или, по крайней мере, об одном из его видов), с названием, сохранившимся по традиции. Это нарцисс.

Прекрасный, но холодный и гордый, Нарцисс отвергает любовь. Отвергнутые влюбленные страдают и теряют жизнь или телесный облик: Аминий кончает с собой перед домом Нарцисса, от нимфы Эхо остается лишь голос. Отвергнутые взывают к богам , прося наказать Нарцисса («Пусть же полюбит он сам, но владеть да не сможет любимым!»).

Во время очередной охоты Нарцисс видит в реке своё отражение и влюбляется в самого себя, причем так сильно, что не может больше расстаться со своим отражением. В версии Овидия он умирает от томления за эту невозможную любовь. Когда нимфы идут оплакивать тело, они не находят его: «вместо него они увидели цветок, желтый посередине и весь окруженный белыми лепестками».

Нарцисс — средиземноморское растение, которое украшало сады с древних времен, тогда же его выращивали для косметических целей. Теофраст в своем Трактате о запахах говорит об аромате цветка, Диоскорид сообщает о медицинском использовании. Плиний описывает три вида, один с пурпурными цветами, один с белым венчиком и оранжевой чашкой, другой с зеленоватой чашечкой. Благодаря Плинию и популярности Овидия, Нарцисс входит в гербарии Средневековья и эпохи Возрождения. В комментариях Маттиоли, в дополнение к нескольким видам нарциссов внесены тюльпан и подснежник.

Мать Нарцисса не играет роли в каких-либо метаморфозах, но ее имя вошло в ботаническую терминологию: это Лириопа. Овидий называет ее Голубая Лириопе, и такое название получило семейство растений с синими цветами (а иногда и ягодами).

Милосердие и вечная любовь

Миф о Филимоне и Баучи — один из самых красивых и трогательных в греческой мифологии. В нем рассказывается о любви двух пожилых и бедных супругов Фригии, которые получают от богов высшие почести за свою доброту и гостеприимство.

Они жили в нищете, но в полной гармонии и единственные во всей Фригии приняли в своем доме двух пришельцев, на самом деле Зевса и Гермеса в человеческом облике.

Во время обеда два супруга, зная, что они не будут жить долго, выразили желание умереть в один и тот же день, потому что ни один из них не может жить без другого. Когда наступил вечер, нищие оказались у выхода из хижины, и один из них сказал Филимону и Бауче, что их желание исполнится.

В качестве наказания за то, что он не нашел гостеприимства, Зевс затопил Фригию наводнением, но спас Филимона и Баучи, сказав им следовать за ним вверх по горе.

Рубенс представляет потоп как переполненную реку, которая впадает в водопад, пересекаемый радугой. Грозовое небо снова светится. Сбоку фигуры стариков и Зевса становятся свидетелями опустошения земли Божественной бурей. Только над ними солнце светило, когда город был полностью разрушен. Старики поняли, что они открыли двери своего дома не двум нищим, а двум божествам: Зевсу и Гермесу. Филимон и Баучи превратились в деревья и жили так вечно, Филимон превратился в дуб, а Баучи — в липу. Филимон спросил Баучи: ты любишь меня?, когда их ноги стали корнями, она ответила ДА, тело стало стволом, затем руки стали ветвями и, наконец, навсегда счастливыми деревьями » (Овидий, Метаморфозы, книга VIII)

Трогательный миф, о котором вспомнил чилийский ботаник немецкого происхождения Родольфо Армандо Филиппи: в честь своей жены в 1894 году он назвал изящную чилийскую Астерацею Баучи.

К сожалению, название недействительно, уже было опубликовано Дэвидом Доном как Brachyclados lycioides.

Продолжение МИФЫ и ботаника, часть 2 — о лотосах, мирре, анемоне и других превращениях людей в цветы и растения.